На протяжении года, прошедшего с момента начала пандемии коронавирусной инфекции нового типа, Азаттык посвятил десятки статей и сюжетов тому, как этой проблеме, парализовавшей планету, противостоит Казахстан. В дни первой годовщины глобальной эпидемии мы представляем самые яркие и острые материалы прошедших месяцев, а также закрываем лайв-блог — самую долгую прямую трансляцию в истории нашего ресурса.
По официальным данным, на сегодня COVID-19, болезнь, вызываемая коронавирусной инфекцией (КВИ) нового типа, унесла в Казахстане 2 840 жизней. К этому числу, как и к другим статистическим данным, сбором и обнародованием которых занимается специальная межведомственная комиссия, на протяжении всей эпидемии возникает много вопросов.
Официальная статистика не включает 653 смерти от так называемой «пневмонии с коронавирусным течением». Такое заключение получают пациенты, у которых есть другие клинические признаки COVID, но ПЦР-тест по каким-то причинам дал отрицательный результат. Более того, данные о больных с этим диагнозом обнародуют лишь с 2 августа прошлого года, что оставляет за рамками официальной статистики смерти, ставшие последствием недиагностированной болезни COVID-19 до этой даты. Речь может идти о тысячах не отраженных в сводках жизней.
На протяжении года Азаттык пытался установить реальные масштабы эпидемии в стране. В конце мая корреспондент Манас Кайыртайулы сделал репортаж со спецкладбища под Алматы, отведенного под захоронение жертв коронавирусной инфекции, установив, что количество могил там в три раза превышало официальное число умерших на тот момент в городе и области. Это положило начало серии расследовательских материалов о том, как ситуация на кладбищах казахстанских регионов контрастировала с официальной статистикой.
О чем молчат могилы? Захоронения спецкладбища у села Караой
На кладбище для умерших от коронавируса. Алматинская область, 25 мая 2020 года.
По официальным данным, от COVID-19 в Алматы скончались 10 человек, случаев смерти в Алматинской области не зарегистрировано. Между тем на специальном кладбище для жертв коронавируса в 50 километрах от города похоронены 32 человека. На нескольких могилах — имена людей, которые среди погибших в результате заражения коронавирусом официально не значатся. Репортер Азаттыка побывал на кладбище возле села Караой, где стал свидетелем похорон.
Чтобы заполнить зияющий пробел в учете жертв эпидемии в Казахстане, Азаттык создал свою базу людей, скончавшихся в результате заражения коронавирусом. Она составлялась на основе сведений, которые редакции передавали близкие умерших, а также данных из открытых источников.
«Их жизни оборвались из-за пандемии»
Последнее обновление: 16 сентября 2020 года
Количество погибших в списке: 229
За каждой такой смертью стоят чьи-то невосполнимая потеря и горе. Мы записывали эти истории.
Your browser doesn’t support HTML5
Истории переболевших и потерявших родственников
Как умирали роженицы во время пандемии. Рассказывают родственники
В Казахстане вследствие заражения коронавирусом скончались свыше 50 беременных женщин и рожениц. Некоторые родственники в их смерти винят медиков. Врачи утверждают, что пациенток лечили строго по протоколу. Репортеры Азаттыка записали три истории, когда медицина оказалась бессильна.
Особенно тяжелым в стране стало лето 2020 года, когда после снятия введенного в марте режима чрезвычайного положения произошел резкий всплеск заболеваемости. Его последствием стали коллапс в больницах и острый дефицит даже самых простых лекарств.
«Коронавирус в Алматы: очереди у моргов, поиски лекарств и возможный локдаун»
Your browser doesn’t support HTML5
COVID-19 в Алматы: очереди у моргов, поиски лекарств, возможный локдаун
В Казахстане растут показатели заболеваемости коронавирусом и смертности. В Алматы, крупнейшем городе страны, люди часами стоят у моргов, чтобы забрать тела своих родственников. Горожане обходят аптеки в поисках лекарств, фармацевты говорят, что жаропонижающие и болеутоляющие средства закончились. Перед пунктами тестирования на коронавирус — большие очереди. Новый министр здравоохранения на этом фоне предлагает жесткие карантинные меры.
«Всё кончено, твоей мамы больше нет». Потерявшие близких и их истории
В охваченном эпидемией коронавируса Казахстане не хватает больничных коек. Люди говорят, что вынуждены часами ездить с бригадами скорой помощи, чтобы найти место, где примут их задыхающихся родных. Многие винят медиков, считая, что их близкие скончались «из-за неоказания своевременной медицинской помощи», другие возлагают вину на органы власти. Азаттыку удалось поговорить с теми, кто потерял родных в этой эпидемии. Их истории приводятся от первого лица, без купюр.
Огромное бремя легло на плечи казахстанских медиков, многие из них погибли от COVID-19, выполняя свой врачебный долг. Тем, кто оправился от болезни, как и близким тех, кто скончался, во многих случаях приходилось отстаивать их право на денежные компенсации, которые государство пообещало медработникам, заразившимся КВИ на рабочем месте.
«Всю вину переложили на Аллаха». Семьи умерших медиков не получают компенсации
Мобильный центр тестирования на коронавирус в Алматы, июль 2020 года.
В Казахстане семьи медиков, погибших во время эпидемии коронавирусной инфекции, могут остаться без компенсаций. Этого права их, в частности, лишает приказ о таких выплатах.
На помощь медикам пришли волонтеры. Во многом благодаря их самоотверженному труду стране удалось справиться с тяжелейшими летними месяцами 2020 года.
«Это настоящий ад». История студента, работающего санитаром в инфекционном стационаре
Серик Мукашев с одной из пациенткой, выздоровевшей после COVID-19. Фото из личного архива.
22-летний выпускник детского дома, будущий хореограф, узнав о нехватке рабочих рук в инфекционном стационаре в Уральске, пошел работать туда санитаром. Серик Мукашев рассказал Азаттыку, каково это — трудиться в «красной зоне», где лежат пациенты с COVID-19, поднимать тяжелые кислородные баллоны и помогать больным, переживающим стресс.
Из-за эпидемии и сопутствовавших ей ограничений и экономических проблем в тяжелом положении оказались миллионы казахстанцев. За их историями стояли и судьбы тех, кого пандемия застала за пределами их стран, и тех, кто оказался в безвыходном положении у закрытых границ.
«Голодные на бетонном полу». Сотни людей застряли на границе Казахстана с Узбекистаном
Люди на пограничном посту «Жибек Жолы» в Туркестанской области, 3 июля 2020 года.
Около двух тысяч граждан Узбекистана и Таджикистана (значительная их часть — работающие в Казахстане мигранты) проводили долгие дни без пищи и возможности укрыться от палящего солнца, застряв на приграничном посту в Туркестанской области из-за закрытой Узбекистаном границы.
Вспышка заболеваемости лета 2020 года сопровождалась аномально высоким количеством случаев пневмонии и смертности от нее. Долгое время на официальном уровне отказывались признавать, что происходящее также является последствием распространения коронавируса. Эпидемию КВИ и «пневмонии» упоминали как не связанные между собой явления. В результате Казахстан оказался в заголовках ведущих мировых СМИ как место, где распространяется новая «неизвестная» респираторная болезнь, более смертоносная чем COVID-19. Причиной стало заявление посольства Китая, предупреждавшее граждан о «новой» опасности, которое затем растиражировали медиа.
«Убийственная казахстанская пневмония»: откуда она взялась и исчезнет ли?
Казахстанская статистика COVID-19 и особенности ее составления во второй раз за несколько дней оказались в центре внимания мировых СМИ. На этот раз поводом стало адресованное гражданам Китая в Казахстане предупреждение, которое опубликовало на своем сайте посольство этой страны. Оно сообщало о вспышке «неизвестной пневмонии» в Казахстане, которая «убивает больше людей, чем COVID-19», и повлекло массу новых вопросов к тому, как в стране ведется учет больных коронавирусом и умерших.
О том, что «казахстанская» пневмония — это КВИ, которую не выявил ПЦР-тест, говорили не только эксперты внутри страны и за рубежом, но и ВОЗ. На фоне этого давления страна 2 августа начала публиковать сведения о больных с COVID-19, который не удалось подтвердить лабораторно, но по сей день отказывается объединять статистические данные.
«Это не стыдно, а честно». Как Кыргызстан за сутки объединил статистику и почему не выходит у Казахстана?
С 1 августа Казахстан, согласно обещанию министерства здравоохранения, должен начать учитывать в статистике COVID-19 случаи пневмонии с «коронавирусным течением», но отрицательным ПЦР-тестом. Подготовку казахстанское ведомство ведет с 17 июля. Там сообщают, что не станут учитывать случаи, выявленные до августа, объясняя это техническими и другими сложностями. Кыргызстан объявил о переходе на такой метод учета 16 июля и на следующий день объединил статистику. О возможных причинах того, почему это удалось соседней стране, но не получается у Казахстана, Азаттык узнавал у Бермет Барыктабасовой — кыргызстанского эксперта по доказательной медицине и методолога по разработке клинических стандартов.
Азаттык: Так что вынудило перейти на новый метод учета? Давление людей?
Бермет Барыктабасова: Этот переход был неизбежен, всё было настолько очевидно. Я не знаю, почему в Казахстане это не сдернуло маски, не заставило отказаться от формальностей и условностей. В Кыргызстане у властей не было другого выхода. Они осознали, что сейчас будет просто ненормально сказать тысячам людей: «У вас какая-то своя пневмония». Поначалу ведь так и было. Они говорили: «У него была какая-то своя пневмония, от которой он умер». COVID-19 была сама по себе: вот у нас пандемия, ресурсы, критические меры — мы боремся, а у тех — «какая-то своя» пневмония, которая к тому моменту стала проявляться в соотношении один к 10, то есть 600 человек умерли от нее, а с положительным ПЦР-тестом — во много раз меньше.
На протяжении «года пандемии» различные правозащитные организации высказывали опасения, что режимы в некоторых странах мира используют противоэпидемические мероприятия и карантинные меры в собственных целях, в том числе для подавления инакомыслия и ограничения прав граждан на свободу выражения и мирных собраний. В этом контексте упоминался и Казахстан, где активистам, блогерам и другим людям, критиковавшим ответ правительства на кризис, вменяли «нарушение карантина», «распространение ложной информации» и другие правонарушения в период действия режима ЧП. Карантинные меры по сей день являются наиболее частой причиной отказа в согласовании протестных акций.
Итоги 2020 года Азаттык подводил с политологом Досымом Сатпаевым, доктором медицинских наук Каиргали Конеевым и экономистом Айман Турсынкан. Все они сходились во мнении, что эпидемия лишь обнажила глубокие структурные проблемы, которые закладывались в стране на протяжении десятилетий.
Работник коммунальных служб в защитной маске идет по улице. Алматы, 9 мая 2020 года.
Айман Турсынкан: Всё то, что мы видим сейчас, после пандемии, на самом деле прослеживалось начиная с 1998 года, когда впервые были разрушены целые индустрии в Казахстане. У нас была полностью уничтожена огромная отрасль хозяйства, которая составляла 26 процентов экономики страны, — монолитный агропромышленный комплекс. Он в себя включал больше 60 процентов всех рабочих мест. Мы потеряли индустрию, легкую промышленность. Машиностроение было полностью уничтожено. Что это означает? Чем меньше перерабатывающего производства внутри страны, тем меньше постоянных стабильных оплачиваемых рабочих мест.
Досым Сатпаев: Выяснилось, что у нас просто уничтожили систему здравоохранения. Выяснилось, что у нас не работает эффективно ни один государственный орган, который, в принципе, отвечает за нашу безопасность. Выяснилось, что за эти 30 лет мы практически уничтожили весь наш индустриальный потенциал до такой степени, что элементарно больничными масками не можем себя обеспечить. Я не говорю про производство медикаментов. В этом году мы показали, что наша независимость — иллюзорна. Мы зависимы с точки зрения импорта медикаментов, зависимы с точки зрения внешних факторов, которые очень сильно влияют на ситуацию в Казахстане.
Каиргали Конеев: Я думаю, что правительство совершенно не справилось. За его ошибки казахстанцы заплатили огромным количеством жизней. Коронавирус в Казахстане распространялся как в какой-то феодальной стране, где нет системы здравоохранения.
Казис Тогузбаев. Настоящий полковник, который навсегда останется в нашей памяти
Корреспондент Азаттыка Казис Тогузбаев. Светлая память.
В последний день зимы 2021 года невосполнимую утрату понесла редакция Азаттыка. В результате заражения COVID-19 не стало Казиса Тогузбаева, одного из наших лучших авторов. Настоящий полковник — так его называли многие знакомые, потому что в журналистику он пришел после ухода из Минобороны, — был настоящим профессионалом своего дела, всегда писал на самые злободневные и самые сложные темы. Коллеги и люди, знавшие Казиса Тогузбаева, запомнят его как очень чуткого и порядочного человека.
Подробную хронику «года пандемии» в Казахстане и в мире можно найти в нашем лайв-блоге. Первая запись в нем появилась чуть больше года назад — 12 марта 2020 года. За это время его прочитали более четырех миллионов раз. Сегодня мы прекращаем эту прямую трансляцию в надежде, что самая трудная часть эпидемии всё же осталась позади.