Биологическая мать отказалась от него сразу после рождения. На дворе стоял 1996-й. Разруха после краха СССР, экономический кризис. Оставленного в родильном доме младенца ждала стандартная процедура — передача в другие казенные дома, которые никогда не смогут заменить тепло настоящего домашнего очага. Сначала — дом малютки, затем — детский дом, а после, если повезет, — училище с общежитием и получение рабочей специальности.
Но судьба распорядилась иначе. Рафаэль Гасанов считает, что ему очень повезло. В 1997 году в Алматы открылась первая в Казахстане SOS-деревня. И мальчик оказался там. Принцип таких заведений, появившихся после Второй мировой войны в Австрии, таков, что сироты живут с «мамой», причем каждая семья — в отдельном доме, где обстановка приближена к домашней. Распорядок не такой, как в детдомах, где утром будит одна воспитательница, после обеда приходит другая, а на отбой уходят с третьей.
— Нас воспитывали так, что мы сами убирались, сами ходили в магазин, из мелочей складывалась самостоятельность и чувство заботы друг о друге. Это семейный тип воспитания, — рассказывает Рафаэль.
25-летний молодой человек сейчас возглавляет Ассоциацию выпускников детских домов Казахстана. О проблемах сирот знает не понаслышке. Он убежден, что детдома «надо переводить на семейную формулу — они больше адаптируют к жизни».
— У нас всё равно были условия лучше, чем в детских домах. В детдомах общего типа ситуация хуже. Классическая дедовщина в коридорах. Раз ударил, задел плечом. И там не докажешь, кто что с тобой сделал. Большое здание, много детей, много людей. Раньше я часто встречал детей, которые просили деньги на улице или на базаре, потом отдавали старшим [детдомовцам]. Это тоже дедовщина, и это неприемлемо в нашем обществе, — продолжает он.
Историй «не адаптированных к жизни» выпускников детских домов общего типа — масса. Кто-то спивается, кто-то встает на скользкую дорожку. Рафаэль признаёт, что среди детдомовцев немало «трудных» ребят. Но таковыми они становятся из-за недостатка любви и тепла, уверен он.
— Это, наверное, такой соблазн легких быстрых денег, тупая самоуверенность, что никто не узнает и не будет наказания, — отвечает он на вопрос о том, почему выпускники детских домов попадают в криминальные сводки. — Но когда мне говорят, что это у них в крови, в роду, я удивляюсь. В целом это упущение детских домов в воспитании. С детьми надо заниматься. И еще их надо любить.
В 2004 году на киноэкран вышел французский фильм «Хористы». В интернат для трудных подростков в богом забытом местечке приходит учитель пения Клеман Матьё. Послевоенные годы. Озлобленные дети и пережившие травмы взрослые. Педагогу удается увлечь подростков музыкой и организовать хор, и воспитанники меняются на глазах.
«Никогда не говори "никогда", всегда можно начать сначала», — говорит детям Клеман Матьё, воодушевляя их.
Лидеры — увлекающие детей своим примером, заставляющие поверить в себя — нужны в детских домах, считает Гасанов.
— Очень важно понимать, в каких условиях растет ребенок, какое окружение возле него. Я с самого детства понял, что я буду в среде деловых людей. Я много общался с ними. Старался находить их. Такие люди приходили иногда, посещали детские дома.
Благодаря общению со взрослыми, которые рассказывали о себе воспитанникам детской деревни, Рафаэль решил для себя — нельзя сидеть сложа руки. В 13-летнем возрасте он пошел работать парковщиком у крупного супермаркета. Помнит, как на первые заработанные деньги купил мороженого и конфет и угостил ребят в деревне. После 9-го класса поступил в колледж, получил специальность менеджера гостиничного и ресторанного бизнеса. Сейчас он владелец небольшого бизнеса, у него своя пекарня.
— Я рано начал понимать цену денег, потому что сам зарабатывал. Помню, на Ауэзова снимал квартиру, нанял повара за пять тысяч тенге. Она жарила пирожки, я клал их в контейнер, потом бегал по Толе-би и распродавал. В 16–17 лет я ушел на полную самостоятельность. Я год-полтора пожил в доме юношества, потом ушел. Какая-то ответственность появилась. И уже тогда более отчетливой стала мечта открыть организацию, которая будет помогать детдомовцам, ну и также, чтобы реализовать себя.
ОБ ОБЩЕСТВЕННОМ
Кроме Ассоциации выпускников детских домов Казахстана, у Гасанова есть общественный фонд «Дорогу молодым», центр поддержки выпускников детских домов «Аяла». Он также является заместителем председателя республиканской специальной мониторинговой группы при антикоррупционной службе. Миссией своих объединений он видит сопровождение выпускников детдомов. Организация помогла нескольким ребятам в восстановлении очереди на жилье от государства. Жилищный вопрос — один из самых болезненных, объясняет он.
— Три основные проблемы [у выпускников детдомов] — жилье, неготовность к взрослой жизни: они должны на что-то жить, зарабатывать, ну и социальная адаптация. Особенно это актуально для выпускников, которые выходят из мест лишения свободы. Насчет жилья: есть те, кто 10 лет стоят и до сих пор не получили квартиры. По закону, если по госпрограмме строят жилье, то 20 процентов должны отвести сиротам. Наши дети отведены в отдельную очередь. Часто возникает вопрос с продвижением очереди: был на 500-м месте, через месяц тысячным становится. Оправдываются, что были сбои программы. Нет комплексной работы, всё медленно продвигается, — говорит Рафаэль Гасанов.
Другая проблема — трудоустройство, продолжает он. Гасанов верит, что бывшим детдомовцам нужно давать не рыбу, а удочку — то есть учить их зарабатывать, а не надеяться на «халяву». Но не всё в этой сфере дается просто.
— Есть ребята, которые ответственно подходят к работе. Но не все. Бывает, звонит работодатель, которого я умолял, чтобы взял на работу выпускника детдома, и говорит, что тот не вышел ни вчера ни сегодня. И чаще таким 30–35 лет, у которых еще семья, дети. Или, например, находим работу, зарплата — 150 тысяч, а он говорит: ой, маленькая зарплата. Не всегда желания совпадают с возможностями.
Но поддерживать и воодушевлять воспитанников детских домов вёе равно нужно, говорит Рафаэль Гасанов. Убеждать их лучше всего на примере других выпускников, которые сумели встать на ноги.
— Когда я выступал в детских домах, видел, что детям интересно слушать. Еще им интересно, когда им говорят про выступающего, что он тоже выпустился из детдома. Надо брать выпускников, которые чего-то добились в жизни, а их много в разных сферах: юристы, журналисты. Их примеры им ближе, они по-свойски, по-братски всё объяснят. Нужно всё пройти самому, чтобы кого-то воспитать и что-то показать. Я хочу своими действиями показать, что всё возможно сделать, но только самим. И без помощи государства. Я не получаю госзаказы, я на грантах не живу, мне никто не платит. НПО существует за счет моих личных средств. У меня бизнес. Моя зарплата — 300 тысяч [тенге] с копейками.
Недавно Рафаэль создал информационный портал Independ («самостоятельный», «независимый» в переводе с английского), чтобы жители могли напрямую задать вопросы в прямом эфире представителям интересующих госорганов. Планирует зарабатывать на рекламе. «Вера в государство прошла уже, в то, что кто-то поможет, поддержит», — отмечает он, подчеркивая, что полагаться нужно в первую очередь на себя.
— Когда я хотел открыть свою пекарню и полтора года бегал за фондом [развития предпринимательства] «Даму», чтобы они субсидии дали, я сказал им: пока до вас добегаешься, можно состариться. Считаю, что бегать и выпрашивать у государства не стоит. У нас в стране выделяется много денег из бюджета, и во многом вижу полезные вещи, но не вижу справедливости. Например, нет постинтернатного сопровождения, дома юношества не адаптируют к жизни. Выпускники должны жить, работать и адаптироваться к взрослой самостоятельной жизни. В парламенте должны решить вопрос жилья. Я борюсь за то, чтобы наше гражданское общество воспринимало детдомовских ребят с хорошей стороны, потому что они преданные, закаленные, смелые — не боятся пройти огонь и воду. Выпускники сейчас хорошо проявляют в сферах деятельности, где есть коммуникация, общение с людьми. Например, в торговле, магазинах, крупных сетях.
Гасанов говорит, что видит себя именно общественником. Хочет поддерживать молодых в силу возможности.
— Понятно, что одним НПО не смогу решить все проблемы, — в стране таких тысячи, — но буду стараться помогать всегда. Вся моя работа связана именно с общественной деятельностью. У кого-то хобби — петь, танцевать, ходить на тренировки. Для меня хобби — это работа в обществе, — говорит он.
О ЛИЧНОМ
Некоторые оставленные в роддомах дети по достижении совершеннолетия пытаются найти биологических родителей. Такую попытку предпринял и Рафаэль Гасанов. Как выяснилось, у него большая семья, много родственников.
— Я всех родных простил. Сказал им: у меня своя жизнь, у вас — своя. Отец умер в 1998 году, маму нашел в 2014 году. По соцсетям и через знакомых.
Он рассказывает, что не почувствовал духовной близости с матерью.
— Ничего. Абсолютно. Ну потому что и мечты не было, — вспоминает он первую встречу с родным человеком. — Но что ни произошло, всё к лучшему. Оттого что мы кого-то ищем… Раз оставили, значит, ты должен как-то… (Пауза.) Ну мое мнение таково. Никаких сожалений. Может быть, такие обстоятельства были, надо понимать. Там такая история, что можно фильм снять. Она родила рано очень. Ее заставили оставить ребенка. Безусловно, знаю, что в этом участвовали бабушка и дедушка. Он умер недавно, но я участвовал в похоронах и сделал всё, чтобы достойно проводить дедушку. Я не знаю, в чем было дело. Хотя кавказцы своих детей никогда не бросают. Когда я появился, всем родственникам сказали, что я умер. Я благодарен, что меня оставили [в роддоме]. Если бы не оставили, судьба по-другому распорядилась бы: пошел бы на поле, овощи собирал. Я считаю, что это не мое. Всё зависит от среды. Кто тебя окружает, те и формируют тебя.
Сейчас он практически не поддерживает связей с биологическими родственниками, в том числе с двумя братьями. Больше общается с воспитателем из детской деревни, Еленой, и выпускниками детских домов.
Мечтает создать свою семью, вырастить детей, дать им образование, привить им целеустремленность.
— Я бы не хотел, чтобы они жили как я в детстве. Не хочу, чтобы они прошли через то, что я прошел. Я имею в виду насчет полноценной семьи. Я точно знаю, что мои дети не будут жить на халяву, чтобы, когда им было по 20 лет, знали цену жизни и то, что нужно добиваться своим трудом в жизни. Это очень сложно. Мне тоже бывает и сейчас сложно. Но я не кричу в соцсетях, что мне сложно. Я хочу помогать ребятам, направляя их. Также я хочу снять фильм «Рожден радовать». Сюжет из реальной жизни, как достигать цели. Показать от начала до конца, как преодолевать препятствия. Синопсис уже написан, сейчас ведутся переговоры со спонсорами, с продюсерами, кто профинансирует фильм. Потом фильм его можно отдать в детские дома.
По данным уполномоченного по правам ребенка, в Казахстане насчитывалось в 2020 году 23 410 детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в возрасте от 0 до 18 лет. Из них 17 023 находятся под опекой в семьях казахстанцев, 1751 — на патронатном воспитании, 195 — в приемной семье, 187 — в детском доме на базе семьи и 3 336 детей живут в 60 детских домах.
КОММЕНТАРИИ