ПРОПАГАНДА НА КРОВИ
Одна из самых скверно-парадоксальных сторон гибели от рук энкавэдэшников тысяч и тысяч польских офицеров состоит в том, что первыми правду об этой чекистской резне поведали миру гитлеровцы. У них был свой резон - продемонстрировать миру дикий оскал коммуно-сталинизма и оправдать свои зверства на оккупированной части Польши.
Приблизительно в то же время, когда советские карательные органы расправлялись с офицерами польской армии, в оккупированной гитлеровцами Варшаве совершались массовые казни польской элиты.
Проведя эксгумацию тел в Катынском лесу уже после вторжения в СССР, гитлеровцы решили из этой истории сделать большую пропагандистскую возню. В апреле 1943 года останки польских офицеров в Катынском лесу были извлечены. Гитлеровцы пригласили польских медиков, специалистов из нейтральных стран, журналистов, а также пригнали военнопленных из британской, американской и канадской армий.
Тогда же комиссия экспертов определила, что жертвы были казнены спецподразделениями НКВД. Это заключение облетело весь мир.
Гитлеровская машинерия напоролась на своего полноценного советского близнеца по уровню идеологии и пропаганды. Сталинские суперсоколы объявили повинными в истреблении польских офицеров самих немцев. И завертелся советский блеф длиною в пять десятилетий.
Уже осенью того же 1943 года, как только Смоленск был отбит у немцев советской армией, в Катыни появился плакат: «Здесь, в Катынском лесу, осенью 1941 года расстреляны гитлеровскими извергами 11 тысяч военнопленных польских солдат и офицеров. Воин Красной армии, отомсти!»
Еще не окончилась война, а по разнарядке сверху в дело запустили спецкомиссию с самыми авторитетными людьми. Ее возглавил академик Николай Бурденко. Чтобы создать иллюзию разносторонней солидности, к нему пристегнули писателя Алексея Толстого и митрополита Николая.
Как и следовало ожидать, выводы комиссии состояли в том, что казнь поляков совершили нацисты, чья пропаганда перекрутила, мол, всё наоборот. И цель тоже была определена: подтасовкой фактов немцы пытались поссорить Польшу и Советский Союз. Эту версию советская сторона использовала на Нюрнбергском процессе.
Западу ничего не оставалось, как проглотить ее. Никто не решался враждовать с союзником по антигитлеровской коалиции. Ради истины нельзя не вспомнить и тот факт, что Запад хорошо знал другую версию, но она политически никак не укладывалась в контекст всеобщего пира победителей.
ПОДАРОК СТАЛИНУ
Советская пропагандистская машинерия держала удар и после Сталина, хотя все генсеки, вплоть до зачинателя гласности, прекрасно были осведомлены о том, кто истребил польских офицеров. Михаил Горбачев поначалу какое-то время еще лавировал, но сам процесс перестройки потащил за собой все язвы советского прошлого.
В специальной записке в политбюро Лаврентий Берия предложил расстрелять польских пленных, среди которых подавляющее большинство составляли офицеры польской армии.
Он знал, кому предлагать такое мероприятие. Политбюро оперативно в тот самый день полностью поддержало инициативу наркома НКВД СССР. Одобренная резолюция сопровождалась процедурой расправы:
«Дела рассмотреть в особом порядке, с применением к ним высшей меры наказания – расстрела. Рассмотрение дела провести без вызова арестованных и без предъявления обвинения, без постановления об окончании следствия и без обвинительного заключения».
Дальше уже было дело техники. Что-что, а к 1940 году органы НКВД хорошо отработали массовые расстрелы по сценариям миллионных чисток 1937, 1938 и 1939 годов. По всей огромной стране распространялась карательная эпидемия. В республики, города и районы были спущены квоты на убийства.
Москва и Алма-Ата, Челябинск и Киев, Караганда и Хабаровск – все должны были участвовать в этих бойнях. Есть еще люди в самом Казахстане, которые помнят эту гигантскую мясорубку. Может быть, живы еще и некоторые исполнители этого кровавого месива.
Расправа над поляками длилась с начала апреля до середины мая 1940 года. Лишили жизни более 20 тысяч человек. В это же самое время в Варшаве силами гестапо и СС проводился адекватный советскому нацистский отстрел польской интеллигенции.
Но списки жертв гитлеровских карателей были куда меньше, чем у их советских коллег. До конца мая были арестованы и приговорены к казни три тысячи поляков.
НУЖЕН НОВЫЙ НЮРНБЕРГ
Гитлеру припомнили все его адские замыслы. Сталин до сих пор избежал возмездия. Более того, сегодня его имя всячески пытаются
Это происходит в стране, гордо объявившей себя правопреемницей СССР. Уже всему миру ясно и понятно, кто был убийцей. А российское руководство не берет на себя такую ответственность, косвенно подтверждая это на документальном уровне. Расследование катынского дела улеглось в 183 тома. Судьи квалифицировали как минимум 116 томов содержащими государственную тайну.
Это знакомый многим казахстанцам трюк. Ведь он позволяет деликатные решения по делу подтянуть под гриф секретности. Что и сделано. Например, само постановление о прекращении уголовного дела против возможных и очевидных виновных отнесли к категории секретного. Хотя вердикт как таковой трудно упаковать в форму гостайны. Дело прекратили по причине смерти виновных.
Еще более бюрократично состряпали и само прекращение дела о польских офицерах в 2005 году. Главная военная прокуратура России не обнаружила никаких признаков геноцида против польских подданых. Ни одного из родственников казненных офицеров не признали потерпевшим.
Ответственность опять растворилась в юридической казуистике. Несмотря на очевидное преступление всего руководства страны поголовно. Кстати, один из сталинских оракулов - главный гособвинитель СССР на Нюрнбергском процессе Роман Руденко, продолжая блеф о гитлеровском следе, квалифицировал расстрел польских офицеров как военное преступление.
При этом Роман Руденко сослался на 6-ю статью утвержденных союзниками нюрнбергских критериев. Не ведая, он застолбил будущим поколениям реальную зацепку протащить сталиноидов через новый Нюрнберг. И статья есть, и членов Политбюро под нее навалом. Во главе с тем, кто их всех повязал большой кровью. Ничто так не приближает время, как возмездие.
(Независимый журналист Александр Народецкий работал раньше директором Украинской и Туркменской редакций Радио «Свободная Европа»/Радио «Свобода». В данной статье излагает свою точку зрения и свои суждения. Они могут не совпадать с позицией редакции Радио Азаттык.)
