В жилом массиве «Кирпичный» на окраине столицы Казахстана живут пять с половиной тысяч человек. Большинство из них не имеет доступа к центральному водопроводу и канализации.

Жилых массивов вокруг и внутри Нур-Султана — 16. В них, по официальным данным, проживает около 300 тысяч человек — это четверть населения столицы. В массивах можно встретить как элитные особняки, так и трущобы, как, например, в «Кирпичном», который относится к Байконурскому району столицы. С конца 1997 года, после переноса столицы из Алматы в Астану, каждый новый глава столицы — сейчас по счету восьмой — обещает благоустроить «Кирпичный», но жизнь в массиве почти не меняется.

СТОЛИЧНЫЙ, НО НЕСИМПАТИЧНЫЙ

«Кирпичный» находится в тылу центрального рынка, слева от шоссе Алаш. Нас сопровождает Карлыгаш Набиулина, активистка местной инициативной группы и человек, который сообщает в СМИ о проблемах своего района.

— Я нашему акиму не завидую. Такой район достался, где за все годы проблемы не решались, а только наслаивались. Каждый аким приходит сюда — я не говорю про нынешнего, — чтобы только себе что-то взять и уйти. Никто никогда не задумывался: как люди здесь живут? Как им помочь? А это, между прочим, столица! — возмущается Набиулина.

Когда говорят о «взять и уйти», жители вспоминают об акиме района Аскаре Есилове, который в феврале 2020 года получил взятку в виде смартфона «за оказание содействия в получении субподрядных работ по строительству футбольных площадок». Суд оштрафовал его на 15,4 миллиона тенге.

При въезде в типичную советскую промзону — район получил название из-за бывшего кирпичного завода — в глаза бросаются яркие разноцветные краски первого за долгие годы в этом районе социального объекта. Поле для мини-футбола, детскую площадку, тренажеры, лавки и два ряда тополиных саженцев — атрибуты, обычные для любого столичного жилого комплекса экономкласса на левобережье, — власти презентовали в прошлом году как сквер.

На сайте столичного акимата так и сообщается: «Первый полноценный сквер появился в жилом массиве "Кирпичный"».

Недовольные размером «общественного пространства» жители подали заявку по проекту «Бюджет участия» при акимате, в которой просят расширить его как минимум в два раза.

— Он не охватывает всех жителей. Летом там как в муравейнике. Дети дерутся и ругаются, не могут поделить, — рассказала Набиулина.

— Всё! Отсюда начинается наша проблема — улицы Аркарлы и Коксенгир. В «Кирпичном» практически нет ливневой системы. Только на две улицы с боем выпросили. При ремонте одной нарушения нашли. Ни тротуаров, ни подъездных путей. Ужасно было сделано. Летом начнем снова этот вопрос поднимать. Для кого бюджетные деньги выделяются и куда они деваются? Понять не могу. Осторожно! — подсказывает Карлыгаш водителю, чтобы тот объехал большую лужу посреди проезжей части. — Люди не просто ее объезжают. Там под ней яма.

Чем глубже въезжаешь в «Кирпичный» по его грязным улицам без асфальта и тротуаров, где часто встречаются бродячие собаки, многочисленные пункты приема металла и заброшенные базы, тем меньше верится, что отсюда всего полчаса пути на машине до резиденции президента Казахстана.

Активистка везет нас к местным пенсионерам. Их жилище «барачного типа» по улице Ойыл затопило талыми водами. У порога дома 73-летней Оразгуль Альмуханбетовой работает бесшумный китайский насос, откачивая воду за территорию двора.

— Вода внутри дома уже. Так каждый год. В прошлом году снег вычищали и воды не было. А в этом вроде снега мало, но видите, как получилось. Сынок насос купил. По очереди пользуемся. Нам бы свой, — говорит пенсионерка, проживающая здесь с мужем 24-й год.

Бараку почти столько же лет, сколько и Альмуханбетовой. В сенях в несколько слоев на полу расстелен картон от коробок, чтобы впитывать воду.

— Вы к нам не пройдете. Вода везде. Плаваем с четырех утра, — жалуется невестка пенсионерки Айжан Рахимбекова, живущая по соседству.

Несмотря на ее предупреждения, Набиулина пытается пройти в соседний двор по двум горбылям, из которых сын Альмуханбетовой тут же сооружает мостик. Карлыгаш балансировала на нем как могла, но поскользнулась и набрала полные угги воды.

— Круглосуточно качаем. Как здесь ночью спать? Я не знаю, — показывает Айжан яму перед печкой, куда стекает вода, чтобы ее удобно было откачивать. Лайфхак выглядит как колодец с невидимым дном.

«Уважаемый акимат, почему сидим? Почему сюда не приходите?! Смотрите, сколько воды и снега! Даже домой зайти невозможно. Люди боятся здесь ночевать. Можете здесь одну машину закрепить?» — комментирует и записывает видео на телефон Карлыгаш и отправляет в общий с акиматом чат жителей «Кирпичного».

Вечером инспектор районного акимата вручил пенсионерам насос, так же предусмотрительно засвидетельствовав это на видео и отправив в общий чат.

— Разные ситуации бывают. Где-то ругаемся с акимом, где-то нас слышат, — комментирует реакцию чиновников активистка Набиулина.

МАССИВНЫЙ САМОСТРОЙ

Карлыгаш считает, что власти «не развивают жилой массив и не дают развиваться жителям», имея в виду запрет строить в промзоне жилье. При этом, с ее слов, здесь немало зданий и домов без правоустанавливающих документов.

— Половина домов здесь — самострой. Хотя наш район как промзона и здесь не должно быть жилья. Нам, имеющим госакты, не дают строиться. Однако вокруг построены общежития, бани и производственные цеха, — говорит она.

Таких самостроев по улице Шет (с казахского переводится как «край») можно насчитать с десяток. Жилища — некоторые из них заброшены и напоминают времянки — не имеют оград, построены наскоро из дешевых материалов. В проулках встречаются водопроводные колонки. Дети таскают воду в канистрах и бидонах.

Не каждый жилец самостроя согласится разговаривать на больную тему и тем более признаётся, что документов на жилье у него нет. Лишь мужчина лет 60 по имени Алихан Нуржанов после долгих уговоров согласился поговорить через забор своего дома.

Нуржанов, с его слов, построил дом здесь в 2006 году. Уверяет, что в город из райцентра Аршалы в 40 километрах от столицы его привела безработица и желание обучать дочь-пятиклассницу.

— Все строили, и мы построили. На этом месте сплошной камыш и болото было. Почти два с половиной метра насыпь делали. Правительство никаких претензий не предъявляло. Если бы тогда запрещали, то никто не строил бы. А после того, как построили, начали говорить, что это незаконное строительство, захват. Документов на дом у меня нет. Прописаться не можем. Когда скорую вызываем, соседний, чужой адрес называем. Все акимы, которые менялись, знают о нас. На своей родине нет ни земли, ни дома, — сокрушается мужчина.

Дочь Алихана уже вышла замуж и теперь со своим мужем и сыном живет у родителей.

Пенсионерка Гания идет по улице выбрасывать мусор. Она тоже не имеет документов на руках, хотя живет здесь с 2007 года.

— За воду, свет и мусор вовремя оплачиваем. Многократно собирали подписи, документы, нанимали юристов, чтобы узаконить. Но ничего не вышло. Не дают здесь землю. Почему, не знаю. Но мы не теряем надежды. Много семей здесь живет. Ничего противозаконного не делаем. Надеемся, что те, кто наверху сидят, войдут в наше положение. Ничего другого у елбасы и правительства не просим, — обращается она к властям.

С уроженцем Туркестанской области Нурланом Нуржигитовым мы разговариваем через решетку окна его времянки. Сзади него слышны детские голоса. Отец семерых несовершеннолетних детей говорит, что вынужден снимать жилье у родственников за 60 тысяч тенге, у центрального рынка, где он работает грузчиком за пять тысяч тенге в день. Этого, с его слов, еле хватает оплатить счета и купить продукты.

По словам Нуржигитова, семья стоит в государственной очереди на жилье для многодетных. По счету они примерно 1700-е.

— Квартиры в городе не сдают нам. Говорят, детей много. Так и передайте акимату. Очередь медленно двигается. Если государство даст жилье, готов платить аренду. Жена пыталась торговать, но заработка нет. АСП не получаем, сказали: у жены ИП есть. Посадить бы акиматовских торговать на рынке, чтобы они воочию убедились, как торговля идет. Плюс в выходные базар закрывают на карантин. Видимо, вирус только по выходным просыпается, а в будни не гуляет, — язвит многодетный отец.

ИНСПЕКТОР И ДЕПУТАТ «КИРПИЧНОГО»

Тохтар Хасенов, инспектор из акимата, курирует этот район около года.

— С того года очень много работ проводилось. Построили общественное пространство. Основные точки подтопления на двух улицах были, мы там арычную и лотковую систему поставили. И от улицы Аркарлы до Северной Объездной новую трассу пробили. Там тоже она сильно заливалась. Есть несколько домов, где грунтовые воды поднимаются. Им по насосу раздали, чтобы пока качали, — сообщил по телефону инспектор.

— После ремонта улицы Аркарлы лаборатория нашла у подрядчика несходство. Подрядчик не наш. С управления транспорта. Подрядная компания в любом случае обязуется на два года гарантийное обслуживание делать. У меня претензий нет к асфальту. Дорога свою функцию выполняет, и жителей устраивает, так как там вообще дороги не было, а мы пробили. Она сделана для того, чтобы разгрузить массив от грузовых машин. В этом году еще новую улицу будем пробивать, если поддержат. До моего прихода в «Кирпичный» только один заезд был. Переулки по мере возможности отсыпать будем, — делится планами Тохтар Хасенов.

«Кирпичный» закреплен еще за депутатом столичного маслихата седьмого созыва от партии «Нур Отан» Алматом Джунусовым, который также является директором филиала палаты предпринимателей в Нур-Султане. Депутат перед интервью полчаса показывает план развития территорий города (ПРТГ), паспорт района и список проектов, которые обещала реализовать в своей предвыборной программе партия власти.

Джунусов в новом статусе с середины января и уверяет, что неоднократно объезжал массив, но еще не до конца вник во все его проблемы и не готов какие-то из них комментировать. В частности, наличие в «Кирпичном» 103 незаконно построенных объекта, где проживает 406 человек. Такие сведения приводятся в показанных депутатом бумагах.

— На окраины города большой акцент сделан. Всё упирается в бюджет. Он очень сжатый. Доходность идет от налогов. Из-за пандемии налогов всё меньше и меньше. При этом город сильно расширяется. Средства выделяются равномерно по каждому району по мере необходимости, целесообразности и возможностей. Ко мне инспектор обращается с просьбой в этом году сделать определенные улицы. Говорит: помогите с бюджетом. Но это ведь не только от меня зависит. Каждый депутат старается в свой район средства привлечь и обосновать целесообразность. Опять же, управление автодорог смотрит, — объясняет специфику работы депутат, по данным которого в этом году в «Кирпичном» должны начать строить новую школу на 600 мест.

В нынешней школе, где дети учатся до пятого класса, по его словам, нет санузлов. Туалеты расположены на улице.

— Жители «Кирпичного» сидят на старых мощностях. Сейчас, чтобы туда провести новую инфраструктуру, нужны значительные средства. Это дорого. В городе есть, например, районы Шубары и Юго-Восток под снос. И чтобы всё это снести и дать людям жилье — это вопрос бюджета. В ближайший год явно не будет, — прогнозирует Джунусов.

По плану развития города, со слов депутата, целевое назначение этого массива — индустриальная зона.

— Максимально возможное для жителей «Кирпичного» с моей стороны и акиматов района города делается. И это не только данного массива касается. Посыл такой — «Город без окраин». В целом идет сдвиг, — резюмирует он.

Арман Есмагамбетов, один из инициативных жителей «Кирпичного», сетует на то, власти «жилые дома сносить не собираются, но и вкладываться не хотят, чтобы улучшить здесь жизнь».

— Мы в подвешенном состоянии. Сколько с байконурским акиматом спорим, просим, доказываем, но нам только каждый год говорят: извините, у нас в этом году бюджет еще меньше, чем в прошлом году. А в прошлом году он был меньше, чем в позапрошлом. Но, как у жителей столицы, у нас должна быть доступная питьевая вода и канализация. Выгребные ямы, которые сейчас использует население, — это ужас и полная антисанитария! — считает Есмагамбетов.

КОНФЛИКТ ЧАСТНИКОВ С ИНВЕСТОРОМ

Власти столицы уже предпринимали попытку избавиться от незаконных жилищ еще в 2007 году. Для этого они привлекли нескольких инвесторов с условием, что если они помогут переселить «самозахватчиков», то им дадут эти земельные участки под бизнес.

Одним из таких инвесторов стал Александр Пацукевич, директор ТОО «Бизнес-Тайм-Астана», которому акимат столицы в 2009 году предоставил в аренду землю в «Кирпичном» площадью 12,6 гектара для строительства торгово-складских помещений, гостиницы, кафе, магазина, автомойки, СТО и АЗС.

В обмен Пацукевич должен был построить дома и переселить 80 семей в жилой массив «Уркер» (бывшая Ильинка), где ему власти также выделили 28,5 гектара земли. Решение это, по словам Пацукевича, на тот момент власти принимали экстренно «для предотвращения опасной социальной напряженности». Акимом столицы тогда был Аскар Мамин — нынешний глава правительства.

— Государство таким образом решает свои проблемы. В 2007 году по решению суда самовольно построенные дома начали сносить и люди начали выходить на митинги, голодовку устраивали, дороги перекрывали. Один хотел поджечь себя, — вспоминает события тех лет Александр Пацукевич. По словам предпринимателя, ТОО свои обязательства выполнило.

Но на земле, выделенной Пацукевичу в «Кирпичном», в районе улиц Жолымбетская и Камысты оказались и законные дома, чьи собственники имеют правоустанавливающие документы. С некоторыми инвестору удалось договориться — выкупить жилье или обменять на недвижимость. Но не со всеми.

Речь идет о 28 таких домах на площади чуть больше гектара, среди которых есть и дом активистки Карлыгаш Набиулиной. Щитовые финские дома для рабочих, которые строили в 70-х ТЭЦ-2, после распада СССР были получены владельцами через купонный механизм и впоследствии приватизированы. Часть из них подключены к центральному отоплению, большинство провело воду в дома. Соответственно, и просят люди как за благоустроенное жилье.

— Набиулиной я предлагал трехэтажный коттедж в «Уркере» в обмен на ее дом. Но она не согласилась. Предлагали трехкомнатную квартиру на левом берегу. Она сначала 300 тысяч долларов просила, потом 200 тысяч. Сейчас у нее ставки опять поднялись. Не идет на контакт, — жалуется Александр Пацукевич.

— Мы в центре города живем. Площадь моего дома — 130 квадратов, плюс 10 соток земли. Придет другой инвестор, — может, договоримся. С Пацукевичем дел иметь нет желания. Он выслушал нас с соседями, сказал: «Много чего хотите», хлопнул дверью и ушел. В «Уркер» переезжать и топить там печку, когда здесь у нас центральное отопление, вода в доме, я не хочу. Нам положено равноценное жилье, — отвечает инвестору Карлыгаш Набиулина, считая, что земля Пацукевичу была выделена незаконно.

Инвестор признаётся, что на данный момент из этих 12,6 гектара в «Кирпичном» у него «разрешительные документы только на 1,5 гектара для строительства АЗС и мойки грузовых машин» с правом долгосрочной аренды земельного участка сроком на пять лет до 2025 года.

— До 2019 года у нас были разрешительные документы. Нам сказали: в частном порядке очистите территорию и выдадим документы. Сейчас осталось 30 семей переселить, у которых есть документы на жилье. И тогда остальную территорию полностью нам передадут, — надеется Александр Пацукевич.

Он показывает письмо акиму Нур-Султана Алтаю Кульгинову от 2 апреля, в котором просит дать разрешение на освоение «очищенной территории» в «Кирпичном» и продление разрешений на «неоформленные участки» для завершения строительства в «Уркере».

В ежегодных отчетах акимата столицы о проблеме нелегальных строений в «Кирпичном» ничего не говорится. По данным пресс-службы акимата Нур-Султана, с 2005 по 2007 год в жилом массиве было «установлено 224 факта самовольного захвата земельных участков на площади 29,1 га». Сообщается, что на руках у чиновников есть 104 решения судов о принудительном освобождении земель.

«В целях недопущения социальной напряженности принято решение приостановить исполнение решений судов о сносе. Рассматривается возможность привлечения инвесторов для финансирования переселения жителей», — сообщается в ответе на запрос Азаттыка.

До приостановления сносов в жилом массиве сровняли с землей 54 жилых дома и строения.